Виктория (Англия), Королева Соединенного Королевства Великобритании И Ирландии, Императрица Индии Правила В 1837-1901 Гг.

«Викторианцы» четко отличали себя от своих предшественников XVIII в. Ко времени похорон королевы в 1901 г. бурное развитие капитализма и социальные изменения до такой степени заслонили собой британское прошлое, что георгианская Англия казалась такой же далекой, как елизаветинская. Виктория олицетворяла собой связующее звено между прошлым и настоящим страны и в то же время символизировала новое британское самосознание и убежденность в нравственном прогрессе.

Склонная жалеть себя, эгоистичная и болезненная, часто истеричная в своих речах, с маниакальным упорством высказывавшая свое непрошеное мнение и членам своей семьи, и министрам, Виктория, однако, стала синонимом Британии своего времени. Такой успех можно объяснить ее долголетием. Физические недостатки королевы с лихвой окупались ее поистине царственными манерами. Низкорослая, с простоватым красным лицом, Виктория даже в юности выглядела копией Георга III.

Сомнительная родословная Виктории

Существуют сомнения, действительно ли ее отцом был герцог Кентский, сын Георга III, который в возрасте 50 лет по дипломатическим соображениям женился на Виктории, принцессе Саксен-Кобургской и вдовствующей княгине Лейнингенской. Герцог умер, когда будущей королеве не было и года, а ее мать продолжала отношения с ирландским авантюристом сэром Джоном Конро-ем, своим придворным и - не исключено - настоящим отцом королевы.

Виктория росла в Кенсингтонском дворце, мать была назначена парламентом ее опекуншей, а позднее регентшей на тот случай, если Виктория взойдет на трон, что представлялось маловероятным. Английская королевская семья не любила герцогиню, и свое детство Виктория провела в изоляции от королевского дома. В результате она, почти ничего не знавшая о своих предшественниках и очень редко видевшая своего дядю Вильгельма IV, оказалась на троне.

Королева и лорд Мельбурн

Воспитывала будущую королеву гувернантка из Ганновера баронесса Лецен, а премьер-министр лорд Мельбурн обучал ее английской истории и политике. С ранних лет она проявляла врожденное чувство стиля, и для первых выходов в свет, что было внове, выбрала черное платье с орденом Подвязки, чтобы подчеркнуть благородство этого рыцарского знака отличия.

Не обошлось и без интриг. Мельбурн, заменявший ей отца, склонил ее на сторону партии вигов, но его премьерство было весьма шатким, поскольку опиралось на незначительное большинство. План ее матери и Конроя объявить герцогиню регентшей, хотя Виктории ко времени смерти Вильгельма IV уже исполнилось 18 лет, грозил помешать ей стать королевой. Леди Флора Гастингс, фрейлина герцогини, дала повод к одному из первых викторианских скандалов, когда ее несправедливо обвинили в любовной связи с пресловутым Конроем. Виктория воспользовалась этим скандалом как для того, чтобы отдалиться от матери, так и для упрочения собственного положения при дворе. Она проявила также упрямство и глупость в отношениях с лидером консерваторов Робертом Пилем, когда в 1839 г. тот попытался сформировать правительство после потери Мельбурном парламентского вотума доверия. Пиль, пользуясь своими законными правами, попросил, чтобы некоторые леди из вигов, служившие в королевской опочивальне, были заменены представительницами тори. Королева отказалась, и виги под предводительством Мельбурна вернулись в правительство еще на два года. Такие эпизоды доказывают справедливость замечания, записанного в дневнике Криви: «Королева - решительная маленькая сучка».

Брак с Альбертом

Идея выдать Викторию замуж за ее двоюродного брата Альберта долго вынашивалась ее матерью и дядей. Неразборчивый в любовных связях и к тому же больной сифилисом отец Альберта герцог Эрнст I Саксен-Кобургский приходился герцогине младшим братом. Его мать Луиза, расставшаяся со своим мужем и имевшая множество романов на стороне, умерла, когда Альберту было 12 лет. Многие подозревали, что реальным отцом Альберта был барон фон Мейер, камердинер-еврей при Кобургском дворе. Несомненно, образованный и интеллигентный молодой принц сильно выделялся из своей не слишком разборчивой семьи. Более того, в отличие от своего брата Эрнста, Альберт не унаследовал сифилиса.

Появление неизвестного немца вызвало противоречивые толки, и парламент снизил его годовое содержание с предлагаемых 50 тыс. фунтов стерлингов до 30 тыс. Однако Альберт сразу же произвел впечатление на Викторию. Этот сдержанный интеллектуал и ценитель искусств был схож со своей шумной и не слишком образованной кузиной только небольшим ростом. Однако он был красив, а Виктория весьма чувственна; она не преминула сообщить Мельбурну о «полной удовольствий восхитительной ночи», последовавшей после свадьбы. Династический брак по расчету обернулся страстным романом, несомненная пылкость и искренность которого немало способствовали формированию сентиментального идеала семейной жизни Викторианской эпохи.

Переселение в сельскую местность

Альберт был сельским жителем, чье эстетическое чувство формировалось под влиянием южно германских пейзажей, и он превратил Викторию, ранее постоянную обитательницу Лондона, в сельскую жительницу. Они купили два дома, Осборн на острове Уайт и Балморал в Шотландии. Архитектура и интерьеры Осборна, задуманные Альбертом, говорят о том, что принц был тонким знатоком и ценителем итальянского Ренессанса. Купленный ими Балморал, образец угрюмой архитектуры шотландских баронов, сохранил свой первоначальный облик. Оба замка служили супружеской чете прибежищем от утомительной светской болтовни и бесконечных карточных игр в Букингемском дворце.

Отношения Виктории с подданными

Даже пребывая при лондонском дворе, королева периодически удалялась, чтобы проводить время со своей семьей. Такая тяга к семейной жизни была чем-то новым в истории британской монархии, и теперь королевская семья нуждалась в ограждении своей личной жизни более чем когда бы то ни было в прошлом. Английские короли XVIII в. были со своими подданными на короткой ноге. Однако быстрый рост городского населения вызвал к жизни новый феномен - большую, зачастую неуправляемую и всегда любопытную толпу. Теперь королевская семья нуждалась в большей изоляции от народных масс. В результате установился ежегодный ритуал смены королевской резиденции в зависимости от времени года, что позволяло участвовать в светской жизни и государственных делах и поддерживать домашний очаг.

Альберт просвещал Викторию в политических вопросах, учил ее принимать правительство тори как неизбежную демократическую необходимость и по возможности дистанцироваться от вигов. Он строил далеко идущие планы сделать двор средоточием интеллектуальной и культурной жизни, однако им не суждено было сбыться, и это неудивительно, учитывая царившую при британском дворе филистерскую атмосферу.

Европейские династические связи

Благодаря многочисленным родственникам Виктория находилась в центре разветвленной европейской династической сети. Каждую неделю она писала брату матери, своему дяде Леопольду, который был королем Бельгии. До революции 1848 г. она была связана с правящей французской королевской семьей, поскольку вторая жена Леопольда была дочерью короля Луи-Филиппа. Старшая дочь Виктории вышла замуж за наследного принца Пруссии, а у Альберта было множество германских связей. К концу ее правления британская королевская семья была связана узами родства с тронами России, Греции, Румынии, Норвегии и Испании.

Неудивительно, что королева была прекрасно информирована о мельчайших деталях различных династических территориальных притязаний по всей Европе. Ее приверженность династическим правам противоречила либеральному национализму того времени, традиционно поддерживаемому большинством британских правительств в период ее царствования. Однако убеждения Виктории не играли существенной роли. Несмотря на все показное величие, британский роялизм стал политически неуместным.

Министр иностранных дел с 1846 г., а затем премьер-министр третий виконт Палмерстон (1784-1865) был главным защитником прав народов от непредставительных и реакционных династий. Его совершенно не интересовали мнения Виктории и Альберта по этим вопросам. Они добились важной уступки, в соответствии с которой дипломатические послания перед отправкой за рубеж должны были быть прочтены королевой, после чего в них запрещалось вносить изменения. Отказ Палмерстона следовать этому правилу привел к его отставке с поста министра иностранных дел в 1851 г. Однако через четыре года он стал премьер-министром, а еще через год королева наградила его орденом Подвязки.

Безутешная вдова

Ранняя смерть Альберта в возрасте 42 лет оставила вдовствующую королеву с восемью детьми, которым она ранее не уделяла должного внимания. Теперь она погрузилась в печаль, больше десяти лет не показывалась на глаза общественности и превратила память об Альберте в религиозный семейный культ. В ее гроб будет положен халат, который носил Альберт.

Она продолжала работать над государственными документами, часто делая письменные замечания своим странноватым инфантильным почерком (она писала заглавными буквами и злоупотребляла подчеркиванием). Однако по поводу государственных дел Виктории после Альберта нечего было сказать. Деловые записки, которые королева направляла министрам, были содержательны и хорошо аргументированы, тогда как ее комментарии были бессодержательны. Без направляющей руки Альберта она все истолковывала превратно. Естественно, Виктория была сторонницей Пруссии и противницей Франции. Однако поддержка ею захвата Пруссией Шлезвига и Гольштейна, двух герцогств, бывших ранее датскими владениями, была слишком явной и встретила резкий отпор Палмерстона. Это был последний случай, когда английский монарх попытался вмешаться во внешнюю политику Британии.

Отход Виктории от общественной жизни

Она объясняла свой отход от общественной жизни тем, что «бедная, убитая горем, нервная, иссохшая и одинокая вдова представляет собой неприглядное зрелище». Однако ее отход усилил распространение республиканских взглядов, поскольку для многих монарх, не появлявшийся на глазах у публики, делал сам институт монархии нецелесообразным и дорогостоящим. Получая от казны на содержание королевского двора и своей семьи 400 тыс. фунтов стерлингов ежегодно и используя эти деньги для того, чтобы сколотить собственное частное состояние, королева отказывалась исполнять свои общественные обязанности - например, открывать заседания парламента. Она согласилась делать это лишь в 1871 г., поскольку парламент собирался обсудить вопрос о ее денежном содержании; за следующие 30 лет она открывала заседания всего четыре раза.

Бенджамин Дизраэли был политиком, понимавшим ее лучше всех. «Начался кризис, - сообщил он однажды королеве, - и мне понадобится полная поддержка Вашего Величества». Виктория любила лесть, и, сделав ее императрицей Индии, Дизраэли превратил королеву в символ наглой экспансии британского империализма XIX в.