Хубилай, Великий Хан Монголов И Китайский Император Правил В 1260-1294 Гг.

В 1271 г. Хубилай обнародовал декларацию, в которой дистанцировался от своего монгольского прошлого и намекал на стремление быть истинно китайским императором. Однако еще в 1260 г. Хубилай в соответствии с совершенно чуждой воинам-кочевникам китайской традицией дал своему правлению название, и не случайно, что он выбрал для этого китайское выражение «Та Юань», что значит «Великое Начало».

Хубилай сохранил верховную власть над другими монгольскими ханствами, основанными в Центральной Азии и Иране, хотя она все более становилась номинальной. Он давно окружил себя китайскими учеными-чиновниками, которые были близки ему по духу, хотя и не собирался наделять их сколько-нибудь реальными полномочиями. Провозглашение новой династии имело целью соединить его личную власть с традициями прежних китайских императоров. Однако выбранное им название для его новых подданных оказалось непривычным. Названия предшествующих династий были связаны с родиной правителя, как в случае с Хань, Чжоу и Цзинь. Выбор Хубилаем имени, не связанного с географией, свидетельствовал о том, что в китайской истории появился правитель нового типа.

Рождение и смерть династии Цзинь

Северные китайские территории, покоренные дедом Хубилая Чингисханом, в 1210-х гг. уже имели опыт «варварского» правления, находясь под господством из Маньчжурии, чья империя занимала большую часть Внутренней Азии и весь Северный Китай. Союз с империей Сун помог избавиться от своих властителей киданей, которые под именем династии Ляо правили Маньчжурией, Монголией и Северо-Западным Китаем. Однако императоры Сун, враждовавшие с Ляо, вскоре обнаружили, что враг врага - вовсе не друг, когда начали наступление на Сун. Установив власть над Северным Китаем, для своего династического царствования (1115-1234) взяли китайское название Цзинь и быстро усвоили местные бюрократические традиции.

Династия Цзинь культурно и этнически тщательно отгораживалась от местного населения, запрещала китайские обычаи и одежду для своих войск и оставалась верна собственным традициям правления, стремясь не утратить контроль над землями в Центральной Азии. Однако государство Цзинь на севере Китая становилось все более уязвимым перед монголами. Чжунду (современный Пекин), столица Цзинь, была взята в 1215 г., а сильно сократившееся в размерах государство стало буферной зоной между сумским Китаем и монголами. После смерти Чингисхана в 1227 г. ненадолго последовало прекращение военных действий, но уже к 1230 г. монгольская конница снова перешла в наступление. В надежде снова обрести свои северные земли сунский Китай вступил в союз с монголами, которые к 1234 г. полностью взяли под свой контроль территории Цзинь. Таким образом, северная граница Сун стала южной границей монгольского царства.

Культурные достижения династии Сун

Культурные достижения Сун знаменовали высший расцвет искусства Китая. Изобретение в XI в. подвижного шрифта сделало возможным многотиражные издания конфуцианских классических книг, что способствовало повышению уровня грамотности как в частных академиях, так и в государственных школах. Система конкурсных экзаменов для поступления на государственную службу в этот период стала чрезвычайно строгой, а пейзажная живопись времен династии Сун не знала себе равных, как и искусство изготовления цветного и глазурованного фарфора.

Двухструнную скрипку сунские музыканты могли заимствовать у монголов, однако их мастерство стало частью высокой музыкальной культуры, несомненно превосходящей монгольскую. Особенно это относится к эволюции нового музыкального жанра под названием цзу, или «пропетые стихи». Такая изысканность была совершенно чужда степным варварам, и в 1126 г. сун-ская северная столица Кайфын, знаменитая красотой своих высоких пагод, была сожжена чжурчжэнями дотла.

Покорение Сун

Монголы, готовившиеся в 1250 г. возобновить свое наступление на юг, были столь же чужды сунской культуре, и с прекращением этой династии в 1279 г. иноземные захватчики впервые за всю историю оказались полновластными правителями всего Китая. В то же время впервые со времен династии Тан (618-907) вся страна была объединена под властью одного правителя, честолюбивого Хубилая.

Ксанад Хубилая

Отрыв Хубилая от своих корней впервые наметился в 1260 г., когда он перенес монгольскую столицу из Каракорума в Шанду, или «Верхнюю столицу», во Внутренней Монголии, где находился его летний дворец. Это место и послужило прообразом легендарной для западной цивилизации страны Кса-над (или Ксанаду). В этом году 5 мая на курултае, или общем собрании князей, состоявшемся в Шанду, он был избран «великим ханом», преемником своего брата императора Мункэ. Однако второй его брат, Ариг Буга, вскоре после этого на другом курултае, состоявшемся в Карокоруме, также заявил о притязаниях на этот титул. В конце концов в 1264 г. Ариг Буга уступил Ху-билаю, а спустя два года умер, однако в той или иной форме семейное соперничество не прекращалось.

Семейное соперничество

В 1269 г. монгольские племена признали своим законным ханом Кайду, правнука Чингисхана. Владения Кайду простирались до Туркестана и включали в себя Каракорум в Монголии; в этих владениях он вел непрекращающуюся кампанию против Хубилая и с негодованием отвергал китаизацию монголов. Хубилай сохранял в Шанду свою летнюю резиденцию, однако в 1267 г. он переместил свое правительство в Чанду. Там он приказал построить новый, окруженный стенами город с дворцами и административными зданиями, позднее переименованный в Даду («Великая столица»).

Семья Поло

Хубилай отказался от поддержки степной монгольской знати, однако всю жизнь подозрительно относился к своим китайским подданным. Поэтому на официальные посты он назначил многих иностранцев, среди которых была венецианская семья Поло: Николо, его брат Маффео и Марко, сын Николо. Оба брата приехали в Китай как купцы, в 1265 г. были приняты ко двору в Шанду и вернулись в Европу посланниками от Хубилая к Папе Римскому. Затем семья надолго вернулась в Китай, прожив там с середины 1270-х гг. до начала 1290-х, и в этот период Марко представлял императора во время многочисленных поездок по китайским провинциям.

Монгольский правящий класс в Китае разделял своих подданных на четыре категории, что, в общем-то, соответствовало практике Цзинь. Сами монголы составляли привилегированное господствующее меньшинство, тесно сотрудничавшее с Сэму жэнь («лицами на особом положении»), то есть прочими иностранцами: тюрками, выходцами из Центральной Азии и мусульманскими эмигрантами с Ближнего Востока. Обе группы были освобождены от налогов. Китайское население на севере относилось к категории хань жэнь, на юге - к категории манъ цзу, «южных варваров», которым запрещено было занимать любые значительные посты в государстве.

Администрация Хубилая

Центральный секретариат, основанный в первые годы монгольского правления в Китае, до некоторой степени обеспечивал единство гражданской администрации, однако его деятельность подвергалась постоянной критике со стороны монгольских дружинников (нукеров), а также перешедших на сторону монголов китайцев - чжурчжэней и киданей, - решительно настроенных сохранить свою власть на местах. В 1260-х гг. Секретариат вместе с его отделениями в провинциях был восстановлен, но китайцам по-прежнему было позволено занимать в нем лишь низшие должности. Высшие должности продолжали занимать некитайцы, причем из-за подозрительного отношения Хубилая к монгольской знати лишь немногие монголы находились на высших постах.

При этом в верховном военном командовании преобладали монголы. Наиболее многочисленный административный ресурс Китая, его конфуцианское чиновничество, практически не привлекался на высшую государственную службу, а доступ к более низким управленческим должностям был для них ограничен. В придворной жизни ученые-конфуцианцы играли при Хубилае заметную роль, что отличало его от монгольских предшественников, отменивших систему государственных экзаменов. Эта система была восстановлена только в 1313 г., но не была эффективна.

Юридическая система Цзинь продолжала действовать наряду с более древним китайским законодательством, однако на них накладывались монгольские правовые традиции (особенно в отношении уголовного права, что неудивительно). И суды, и администрация нуждались в целой армии переводчиков, поскольку ни завоеватели, ни коренное население не понимали языка друг друга. Вероятно, именно этим фактором можно объяснить огромное количество бытовавших в ту пору в китайской литературе антимонгольских памфлетов и сатир. Шансов на то, что такая система сможет пустить в Китае глубокие корни, было немного, и лишь столь выдающаяся личность, как Хубилай, могла вообще заставить ее функционировать.

Упадок в культуре, прогресс в экономике

Китайская культура перед лицом столь чуждой правящей силы, не имевшей никаких собственных художественных традиций, замкнулась в себе. Каллиграфия и живопись стали не более чем имитацией своего славного прошлого.

Фарфор утратил оригинальность и стал общедоступным. В течение всего периода правления династии Юань на китайский язык не было переведено ни одного произведения иностранной литературы, появилось лишь несколько монгольских переводов великих китайских художественных, философских и исторических книг. Единственными исключениями в этом культурном вакууме были появившиеся романы и рассказы на простонародном китайском языке, чьими читателями стали процветавшие в то время мелкие торговцы.

Экономическое процветание Китая под властью монголов

Политическое воссоединение Китая послужило толчком к развитию китайской экономики. В 1292-1293 гг. был восстановлен и достроен Великий канал, с VII в. соединявший реки Янцзы, Хуай и Хуанхэ. Теперь канал доходил до Даду, и по нему с юга на север начали транспортировать зерно и ткани. В отличие от традиционного китайского правящего класса, монголы поощряли частный бизнес, и правительство Хубилая позволяло китайским купцам экспортировать зерно с юго-восточного берега на иноземные рынки. Владельцы морских флотилий зарабатывали на этом огромные деньги, что вызывало негодование общественности, и преемники Хубилая в начале XIV в. аннулировали концессии. Унификация денежных единиц облегчила торговые сделки и способствовала развитию торговли: в 1260 г. единственно законным средством расчетов в империи стали бумажные деньги (впервые появившиеся при династии Сун), полностью заменившие бронзовую и медную монету.

Оккультные элементы китайского даосизма и тяга к волшебству были привлекательны для монголов, но в итоге их воображением завладел тибетский буддизм. В 1260 г. Хубилай назначил тибетского ламу «императорским учителем»; на севере и на юге были учреждены две особых правительственных комиссии по делам буддизма, в том числе в Тибете, который в то время оставался независимым. Однако надменность тибетских лам была оскорбительна для китайских буддистов, воспринявших их миссионерство как посягательство враждебной и чуждой силы на китайскую культуру. Впрочем, один монгольский урок коренные китайцы прекрасно усвоили - возможность использования военной силы для избавления от политических оппонентов. В 1386 г. китайцы восстали, освободили свою страну, изгнали династию Юань назад в степи и основали династию Мин.