Переговоры, Подкуп И Тактические Приемы В Средние Века

Принято считать, что скалы продолжались до полного истощения одной из сторон и что после успешного штурма победители устраивали полный разгром. На самом деле, однако, ни то, ни другое не устраивало ни осаждавших, пи защитников. Как правило, обе стороны предпочитали решать дело путем переговоров, и именно такой вариант считался наиболее приемлемым.

Комендант крепости был вправе с честью капитулировать, если иного выхода нею не оставалось. Во многом это определялось традициями отношений вассала и его сеньора: если король или другое знатное лицо, власть которого распространялась на данный замок, не мог или не желал оказать помощь его гарнизону случае нападения, то вассал вовсе не был обязан биться до смерти.

Комендант не был склонен сдавать свой замок слабому противнику; а относительно продолжительности сопротивления можно было договориться. Характер условий сдачи определялся многими факторами. Положение защити ков явно было сложным, они рады быт согласиться и на то, чтобы их выпустили из замка безо всякого имущества, но если сопротивление гарнизона привело бы к значительным потерям среди нападавших или осада явно могла бы затянуться на много месяцев, условия капитуляции могли быть более мягкими.

В некоторых ситуациях договоренность о сдаче могла принять форму соглашения относительно даты и часа капитуляции, которая производилась в случае, если на помощь осажденным никто не пришел. Такие условия считались достаточно почетными и не рассматривались как бесчестье. Любая форма нарушения данного рыцарем слова навлекала на него позор. Гак что если комендант замка обещал сдать крепость в оговоренный день, то не было упорствовать в проведении штурмов. Соответственно, они не нуждались и в особых приготовлениях к атакам.

Но если командующий осажденным гарнизоном решал, что сдаваться в назначенный день ему не следует (на это его могли подвигнуть изменившиеся обстоятельства или полученная весть о том, что к нему спешит подмога), то выхолило, что осаждающие только зря потратити время и провиант, да еще, скорее всего, понесли напрасные потери от болезней и дезертирства. Вот при таких обстоятельствах гарнизону в случае успешного штурма рассчитывать на пощаду не приходилось.

В целом изложенные условия капитуляции считались достойными. На ожидание подхода помощи отводилось достаточное время (во многом оно определялось соотношением сил осажденных и нападающих), по истечении которого замок мог быть сдан противнику без угрозы разрушения и грабежей. Защитникам, как правило, предоставлялась возможность беспрепятственного выхода при оружии и с подобающими почестями.

Такая ситуация могла не устраивать владельца земель, на которых располагался замок, но согласно обычаям того времени на нем лежала обязанность оказать гарнизону помощь. Если он этого не делал, оставалось винить только себя. Помимо всего прочего, сдаваться символическим силам противника командующие гарнизонами считали делом позорным. Если они имели шанс отбить все приступы, они это делали. Хотя и известны случаи капитуляций сильных гарнизонов малочисленным нападающим, они были редкостью: пошедший на такое комендант' не мог рассчитывать в дальнейшем на приличную должность при дворе своего сеньора.

Определенный шанс на захват неприятельской крепости давал подкуп. Можно было, конечно, попытаться подкупит самого командующего гарнизоном, но его вина была бы слишком очевидной, так что на такое мало кто шел. Гораздо чаще на подкуп шли менее важные персоны. Подкупленные или по тем или иным причинам симпатизирующие нападающим члены гарнизона могли оставить открытыми ворота, указать нападающим слабые места в обороне, оставить в оговоренный момент свой пост или просто не поднять тревоги при начале атаки противника.

Точно так же могли действовать засланные в крепость лазутчики, смешавшиеся с гарнизоном или, чаще, с простыми жителями. Они могли уничтожить припасы или отравить колодец, или же совершить покушение на важную персону, руководившую обороной. Чаще, однако, лазутчики снабжали осаждавших сведениями о характере укреплений, их слабых местах или путях проникновения в замок, которые могли остаться незамеченными защитниками.

При штурмах применяли различные тактические приемы. Наиболее распространенным было проведение внезапной ночной атаки силами небольшого отряда, действия которого заметно отличались от присущих крупным штурмовым силам. Отряд старался захватить лишь небольшой участок, имеющий, однако, ключевое значение - к примеру, это могли быть замковые ворога, которые воины старались удержать открытыми до подхода основных сил нападающих.

Иной раз оказывалось возможным принять и более замысловатые решения, например, проникнуть в замок каким-нибудь неожиданным способом. Иногда можно было вскарабкаться по сточной трубе или проползти по системе промытых подземными водами пещер. Но чаще всего нападавшие стремились использовать естественный вход - замковые ворота, обеспечивавшие прямой и легкий доступ. Если штурм или скрытная атака оказывались невозможными, приходилось искать иное решение. Иногда проще было подойти к цели открыто, чем искать обходные или тайные пути.

Один из зафиксированных хронистами случаев повествует о том, как к городу подошла группа купцов с груженной товарами повозкой и попросила укрытни. У повозки было повреждено колесо, и торговцы не могти продолжай. Но как только -купцы» оказались на линии городских ворот, осаждавшие город войска внезапно бросились в атаку. Закрыть ворота сразу не удалось, и переодетые торговцами диверсанты и ширмовая группа смогли удержать про ход до прибытия основных сил.

Фашины

 

Фашины представляли собой связки из прутьев, соединенных цепями или веревками. Фашины подносили к краю рва и скатывали вниз, так что участок крепостного рва можно было быстро заполнить. Наиболее тяжелые фашины размещали сверху, так что они утрамбовывали лежащие внизу; если позволяли обстоятельства, поверх слоя фашин делали земляную засыику, так что ров оказывался пересечен более или менее надежной дорогой. В этом случае через ров можно было перевести даже осадную башню или другую технику.